«Я родилась через год после основания концерна Yahoo, и в этом году иду голосовать – я что, пришелец из будущего?!» - возмущается одна из пользовательниц соцсети.
«Ангелочка, ты не в девятнадцатом ли веке живешь?» - издевается над канцлером другой. Карикатуристы уже изображают Меркель во время предполагаемого частного разговора с Обамой. Президент США показывает Меркель смартфон: «Глянь-ка, я могу втихаря читать переписку Путина!» - говорит Обама. «Ой, это ты через этот самый твой интернет делаешь, да?!» - восторгается нарисованная Меркель.
Пресс-секретарь канцлера уже поспешил сообщить прессе, что Меркель-де имела в виду совсем другое. Что она хотела сказать, будто интернет – это неизвестная территория только с правовой точки зрения, что для нее еще не выработаны международные юридические нормы. Но что сказано - то сказано. И, честно говоря, лично мне больше верится в то, что для Меркель интернет - это действительно терра инкогнита, как и для многих других немецких чиновников.
Всего несколько недель назад Германия дружно читала очередную сенсационную новость. Тридцать процентов сотрудников главной немецкой спецслужбы, BfV, не имеют на рабочем месте доступа в интернет. И не по причине секретности работы, а потому, что руководство спецслужбы считает, что низовым сотрудникам-делопроизводителям интернет вовсе не нужен.
Начальники спецслужбы жалуются и на то, что здание штаб-квартиры BfV было построено в 1980-е и не приспособлено к прокладке интернет-кабелей (да, именно так они и объясняют! Видимо, в здание XIX века невозможно провести не только интернет, но и электричество) – а также напоминают, что BfV приходится экономить – и вон, даже 15 работников IT-департамента пришлось уволить.
Так что идея бюрократа, не имеющего даже своего е-мейла и решающего все бумажные вопросы дословно – бумажным способом – никого в руководстве современной спецслужбы не удивляет. Так почему же в интернете должна разбираться канцлер?
В зале заседания немецкого бундестага депутатам до сих пор запрещено приносить ноутбуки. Якобы, шелестение клавиш будет мешать народным избранникам сосредотачиваться на дебатах. В знак протеста против этого группа депутатов от партии «Пиратов» принесла в региональный парламент федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн (там действует такой же запрет) печатные машинки. Но, видимо, депутатов они этим не шокировали – печатные машинки для политиков, похоже, роднее страшных компьютеров.
Еще в 2007 году, отвечая на вопрос первого канала немецкого телевидения, есть ли у него компьютер, один из лидеров партии «Зеленых» Кристиан Штрёбеле сначала запнулся, потом пробормотал «да», но добавил, что он с ним не всегда справляется.
«А в интернет я заходил один или два раза», - добавил уважаемый парламентарий. Ни один из опрошенных депутатов – включая тогдашних министра юстиции Бригитту Цюпрес и председателя второй крупнейшей партии страны, СДПГ, Петера Штрука – не знал, что такое интернет-браузер.
Бригитта Цюпрес, впрочем, сказала интервьюерам (а интервьюировали ее дети, ведущие детскую программу передач), что она «в интернете не играет в игрушки, а ищет нужную информацию».
Но, собственно, браузеры немецким политикам знать пока и в самом деле ни к чему – главные политические действия они делают по-старинке, карандашом на бумаге. «Эта страна управляется спецслужбами, которые очень контролированно, очень осторожно, очень тактично обходятся с таким тонким инструментом, как прослушивание телекоммуникаций. И так должно и быть. Это означает, было бы плохо, если бы наша страна, в конце концов, управлялась бы пиратами или неформалами из компьютерных клубов. В ней правят сотрудники спецслужб, которые обязаны соблюдать право и закон», - произнес с трибуны бундестага 19 октября 2011 года депутат от консервативного Христианско-социального союза (одной из трех правящих коалиционных партий) Ханс-Петер Уль.
Эта речь была посвящена следственным мероприятиям спецслужб в интернете, и господин Уль, как эксперт правящей коалиции в вопросах безопасности, защищал позицию правительства. Как и остальные видеозаписи выступлений депутатов с трибуны речь была выложена в интернет на сайт бундестага, и ее можно посмотреть там и сегодня. Но разве интернет может быть важнее бумаги? После своей речи депутат Уль воспользовался правом просмотра стенограммы (речи депутатов стенографируют специальные сотрудники) и внес правки (это право тоже есть у депутатов, что позволяет им убрать из стенограммы оговорки).
В исправленном бумажном варианте речь стала звучать так: «В значительной степени эта страна располагает спецслужбами, которые очень контролированно, очень осторожно, очень тактично обходятся с таким чувствительным инструментом, как прослушивание телекоммуникаций. Так должно и быть. Было бы плохо, если бы наша страна управлялась пиратами или неформалами из компьютерного клуба. У нас есть сотрудники спецслужб, которые обязаны соблюдать право и закон».
По уставу бундестага, с юридической точки зрения подлинной является не выложенная на сайте бундестага видеозапись речи, а правленая бумажная стенограмма. Поэтому, право, какой вам еще интернет. Меркель права.
