В конце прошлой недели я летел самолетом авиакомпании Brussels Airlines (номер полета SN 2836) из Москвы в Брюссель. Сидел в последнем ряду (место 23F) и спустился по трапу последним. Это важные подробности, сейчас все поймете.
На взлетном поле, в автобусе, который вез к терминалу, обнаружил, что родного айфона со мной больше нет. Верный друг остался на соседнем (пустом) сиденье, когда покидал самолет. Когда подъехали к терминалу, обратился к водителю:
– Верните меня в самолет, я забыл айфон на сиденье.
– Это невозможно, месье – обычный ответ в Бельгии, если что-то выходит за рамки привычного распорядка.
По его словам, мне следовало бы обратиться к представителю авиакомпании уже в терминале. Полицейский на паспортом контроле, посоветовал тоже самое. Не получая багаж, побежал в офисы перевозчика, надеясь, что сейчас кто-нибудь позвонит в самолет и проблема решится. Ведь прошло всего 5 минут и мобильный еще был на месте.
По правде говоря, с детской наивностью следовало расстаться, а вот адекватное понятие, где живу, обязательно, приобрести. Никто, разумеется, звонить и не стал. Не помогли разговоры ни с рядовым работником, ни с начальником смены, ничего. Зато дали номер по которому я должен связаться с ними лишь завтра.
– Самолет закрыт на уборку, не с кем вообще говорить.
О том, что экипаж на борту и прошли считанные минуты, Brussels Airlines слышать совсем не хотели. Они были неприступны, как скала, и со знанием дела много раз уверяли:
– Да нам в день возвращают по 30 предметов – айфоны, айпады и т.д. Звоните завтра. Пока!
Не знаю, может быть и вправду кому-нибудь возвращают. Но по их желанию быстро и эффективно помочь, было ясно – свой смартфон я уже не увижу. Звонил постоянно, а результат ожидаемый – ничего не нашли. Слушают внимательно, говорят вежливо: «Я вижу, мои коллеги делали все возможное – искали, звонили, но увы...»
В Бельгию прилетел я в субботу, а в воскресенье опять помчался в аэропорт. Впрочем, выслушивать чьи-то рассуждения о том, что подобное поведение работников авиакомпании попросту покрывает воров, выдержанные бельгийцы, тем не менее, не хотели. «Это тяжелые обвинения», – возражали в Brussels Airlines. Ну, конечно, тяжелые, айфон тоже дофига денег стоит.
К примеру, служащая Службы багажа, креативила просто по- полной: «Меня не было в самолете и я не могу сказать, что с вами произошло. Все говорят – «вышли из самолета последними». Наши уборщики проходят проверку. Нашли бы – вернули. Я вас понимаю, но с такими обвинениями согласиться никак не могу».
Естественный дельный совет дал полицейский, составлявший протокол о пропаже. «Надо было сразу к нам идти. Не обещаю, но скорей всего, попасть на борт смогли бы».
Общение с представительницей Отдела по работе с клиентами не дало никаких результатов: «Все случилось по вашей вине. Brussels Airlines не несут ответственности за оставленные на борту вещи». Мои доводы, что у компании было миллион возможностей (было ли желание – не уверен) данный эпизод разрулить по-иному, понимания отнюдь не нашли. В конечном итоге, предложили изложить мне все письменно и послать им письмо.
Не удивительно, однако, и у оператора связи нашлись законные основания не платить по страховке. Как оказалось, страховка не распространяется на случаи, когда во время потери (кражи) в мобильном стоит иностранная симка. «И вы это подписали, молодой человек». Ну да, подписал. Наверное. То есть, и здесь не поспоришь. Кажется, жаловаться в Спортлото было куда больше пользы.