В контексте столь нашумевшего феномена отделения Шотландии от Великобритании и Каталонии от Испании не бывшему австро-венгерскому Южному Тиролю, ныне итальянскому Трентино- Альто-Адидже, а именно Венето приписывают в Италии сепаратистские настроения.
Считается, что на политическом уровне идею независимости северных регионов выражает партия «Лига Севера». В 1989 году она родилась на лозунгах «отделения Падании» (не очень определенный регион, который включает не только Венето, но и исконно итальянскую Эмилию, раскинувшуюся на Паданской равнине). Затем, войдя в правительство в коалиции с Сильвио Берлускони, «Лига Севера» трансформировала «независимость» в «федерализм» и стала добиваться большей свободы в вопросах администрирования и распределения финансирования.
А после победы «лигийцев» на выборах в губернаторы в трех важнейших северных областях – Ломбардии, Венето и Пьемонте (позже из-за предвыборного скандала победа Роберто Коты в Пьемонте была аннулирована) – была создана «северная ось», стремящаяся как можно больше отмежеваться от многострадального итальянского юга. В частности, губернатор Венето Лука Дзайя (вполне эффективный региональный руководитель) поддерживает идею о проведении референдума о независимости.
Да, в неформальном режиме он уже проводился, но носил исключительно символический характер (не то, что в Шотландии). Но вся эта поддержка сепаратистских настроений несколько вяла и не обещает настоящей борьбы. Скорее, это политическая поза, достаточно выгодная в нынешних условиях. Да и сам сепаратизм большинства венецианцев – следствие экономических трудностей, он взращен на социальном недовольстве и больше является формой протеста, чем осознанной самоцелью.
Чистую идею венецианской идентичности выражает очень небольшое и странное объединение, которое именует себя «Правительством Венето», и его «президент». Альберт Гардин – на вид большой чудак и романтик. Немного революционер, особенно в молодую бытность, когда его даже посадили на несколько месяцев за уклонизм от службы в армии (в 1970-х это было еще наказуемо).
Потом он долго занимался издательским делом и печатал множество книг об истории Венеции, в том числе произведения самого известного венецианца – Казановы. В мире он больше известен за свои любовные похождения, ставшими легендой, а на самом деле он был достаточно просвещенным и образованным мыслителем, много путешествовал, в том числе бывал в России.
Сейчас Гардин, хоть еще отнюдь не дряхл, постоянного трудоустройства не имеет и полностью посвещает свое время обереганию венецианских традиций. Он приглашает на курсы венецианского языка или шествия в традиционных черных плащах «табарро». Есть среди его акций и более серьезные – из разряда внешнеполитических: например, выражение солидарности Крыму и Донбассу в контексте признания прав народов на самоопределение или предложение альянса Греции в праведной борьбе с хищническим ЕС.
Разумеется, Венецианская республика должна быть независима и от объединенной Европы, со всеми вытекающими последствиями – и в этом протесте против евро и довлеющих институтов ЕС венецианский сепаратизм вполне соответствует общей набирающей популярность тенденции евроскептиков.
Но Венецианская республика для Гардина гораздо больше, чем евроскептицизм и вовсе не простой фольклор, привлекающий туристов, вроде гандол, карнавала или «чиккетти», закусок из сардин и трески к аперитиву, которые остались в наследство от грандиозного прошлого. Гардин считает идеалом государственного устройства республиканскую систему, которую мечтает возродить.
Он называет своей целью не независимость, а восстановление справедливости. Могущественная Венецианская республика, потерпев ряд поражений в своих колониях от турок, была просто-напросто упразднена в 1797 году после начала захватнических воин Наполеона. В начале XIX века часть территории находилась под владычеством австрийских Габсбургов, а в 1866 году вошла в состав молодого Объединенного Итальянского королевства во главе с Савойскими, и, между прочим, при широкой, если не сказать единогласной, поддержке местного населения (99,9 %).
Венецианская «цивилизация» очень древняя, и считается, что венецианский язык начал формироваться еще в VIII веке до н.э. Разумеется, на берегах Адриатики обосновались римляне. Но свое название Венеция (и вся нынешняя область Венето) получила от названия местого племени венетов, которые начали осваивать острова лагуны в V веке с продвижением в северной Италии варваров-лангобардов (в их честь получила название соседняя область – Ломбардия).
Причем первым населенным из 40 островов считается небольшой Торчелло, откуда началось расширение Венеции, выросшей в невероятный средневековый город на воде. К концу 7 века, опять же чтобы дать отпор лангобардам, племена венетов решили объединиться, так и получилась Светлейшая (Серениссима) венецианская республика, а в основу ее управления легла сложная многступенчатая выборная система с Большим советом, Малым советом, Советом сорока и Советом десяти, а также Сенатом.
Члены каждого избирались из представителей городской аристократии, в руках которой была сосредоточена власть, однако и горожанам предоставлялись достаточно широкие права в принятии решений.
Особым влиянием пользовались объединения ремесленников. Возглавлял всю эту пирамиду дож, также избираемый верховный правитель. К XIII веку дож, руководивший политическими, экономическими, военными и религиозными делами, утратил неограниченную власть и стал больше выполнять церемониальные функции. Примечательно, что несмотря на то, что Венеция была республикой, а Ватикан - монархией, между двумя образованиями, сформировавшимися, к тому же, почти одновременно, много общего.
Как и Папа Римский, дожи избирались пожизненно. Ими становились представители могущественных богатых аристократических венецианских семей. Дож, как и римский первосвященник, носил отличительный головной убор, а также накидку из горностая и красные туфли (эти элементы до сих пор сохраняются в одеяниях суверена Ватикана). Наконец, есть много общего и в декорировании Палаццо Дукале и Апостольского дворца.
Стены и потолки дворца дожей украшают фрески самых знаменитых художников венецианской школы: Тициана, Тинторетто, Веронезе. Их темы, как и в папских покоях, ограничиваются религиозными сюжетами, знаменитыми выигранными венецианцами битвами и жизнеописаниями дожей.
Венеция стала за счет обширной торговли и владычества в Адриатике богатейшим и влиятельным государством и была тесно связана с Византией. Но после разделения церквей превратилась в католическую, и ее купцы-мореплаватели и рыцари участвовали и в Крестовых походах и привезли в Италию разные христианские реликвии, включая мощи своего покровителя Святого Марка.
К этому идеалу прошлого и хотят вернуться настоящие венецианцы – республиканским ценностям, справедливому дожу и общему благополучию, которые были у них незаконно отобраны.
Жизнь в Венеции, и правда, как будто замерла в веках. Это город, где лучше всего теряется время или ты теряешься во времени. Или во всяком случае в том, что от него осталось. За последние полвека население островной Венеции сократилось в разы – с 300 до 60 тысяч человек. А к 2030 году в городе на лагуне не останется ни одного коренного венецианца. Собственно, эту идентичность со своим языком, менталитетом и культурой и стремится сохранить Венеция.
В его многочисленных промышленных окрестностях царит не столько романтизм и ностальгия, сколько прагматизм. В той же «Лиге Севера» знают совершенно точно, что независимость невозможна – это запрещает Конституция Италии, которая сама после Второй мировой войны стала республикой.
