Но зима все же есть. Холодные промозглые скорые сумерки, вечный сквозняк в плохо прогретых квартирах: немцы предпочитают экономить, не палить батареи почем зря, а теплее одеваться дома. Русские здесь по привычке открывают окна, не выключая отопления, чем приводят местных жителей в замешательство. Их можно понять, им весной может прийти счет за перерасход на 700-800 евро, тут подумаешь, открывать лишний раз форточку или все-таки прикрутить батарею.
Но, так или иначе, зимой болеют все. С ноября по февраль город чихает и кашляет. Простуда и грипп, аспирин и градусник, клетчатые пижамы и чай с имбирем. Вирус, как объединяющий фактор. На улицах потерянные шапки и варежки. В зоопарке почти пусто. Посетители кафе и ресторанов зябко жмутся у входов со своими сигаретками. Зажиточные немки выгуливают на Кудаме норковые манто. Зима ползет и тянется и кажется бесконечной. А потом в начале марта что-то происходит.
Вот что это? Непонятно. Но однажды ты вдруг отчетливо понимаешь, что это не еще один солнечный зимний день, а незаметно просочившееся в город весеннее настроение. Еще ничего не произошло, до Пасхи как до луны, устойчивый минус ночью и солнце светит, но почти не греет, но перепутать этот момент невозможно – скоро, скоро с очередной зимой будет покончено навсегда.
В Берлине почти нет сезонных приготовлений. Здесь по весне не перекрашивают заборы краской ядовитого цвета и запаха, главным образом по причине отсутствия заборов. И потом, город весь в долгах, лишних денег нет, если что-то и обновляется, то только по мере необходимости и далеко не каждый год. Здесь на исходе зимы не убирают яростно грязь, потому что ее почти нет, а ту, что все-таки появляется, терпеливо счищают каждый день.
Большинство домов принадлежат частным владельцам, и Hausmeister со шваброй по утрам терпеливо и тщательно вычесывает тротуар перед входом. Городские службы соберут с проезжей части мелкий гравий, который рассеивают в сезон снегопада и гололедицы, и все. Весна идет, весне дорогу.
Солнечный день все еще очень короток, уже в шесть вечера в городе темно, но самые смелые хозяева кафе уже ловят момент и выставляют столики на улицу. Посетители осторожничают, но тоже все чаще рискуют, заворачиваются в пледы и, отвлекаясь от еды, прогревают на солнце утомленные зимними соплями носы.
Витрины магазинов уже завешаны пестрыми и легкими летними тряпками. Нет, у зимы больше определенно нет шансов. Даже берлинские бомжи и психи как будто немного расслабляются и не так кисло, как в холодную зиму, смотрят в свое весеннее будущее. По Тиргартену едет женщина на велосипеде и во весь голос распевает песни. Наверняка о весне. В ее багажнике целый куст срезанных ветвей. На рыжих волосах буденовка. Что-то будет…
У весны есть ни с чем не сравнимая сила будущего. Это необъяснимый запах, невычисленный компонент, добавленный в воздух. Всего лишь предчувствие и ожидание. Еще даже не гул и грохот приближающегося обновления и роста, а лишь слабое и незаметное глазу волнение. Но каким-то образом мы, жертвы wi-fi и каменных мешков, понимаем и чувствуем, как исполинские силы природы готовят удар, после которого все распустится, расцветет, потечет, запоет и зазвенит.
Брожение скрытых энергий будит кровь. Не дает покоя. Гонит вперед. Потому что впереди – вся жизнь. И предчувствуя ее, все веселее и громче галдят по утрам птицы над Берлином. И все длиннее день и жарче солнце. Все радостнее предчувствие и нетерпеливее ожидание. Весна уже рядом. Прокатившись ранней волной по Европе, она пришла и в Москву.
И все, что надо, будет по-старому, а что нет, совсем по-другому.
Фото автора
