«Без-воз-мезд-но, то есть даром!», - поздравляла она Иа, широким жестом возвращая присвоенный ею же хвост подчистую обобранному имениннику. Кому я должен – всё прощаю.
Власти Греции встали в позу даже надменней вальяжной Совы. И возвращать трёхсотмиллиардный долг, кажется, передумали вовсе. Вместо этого в силе – вновь их прежняя тактика. Качать права, а заодно выкачивать всё новые и новые кредиты у соседей. Больше того, главное требование Афин отныне – реструктурировать сразу треть прежних долгов. Говоря простым языком, заставить их списать и забыть. «Без-воз-мез-дно, то есть даром!»
Ну, а куда они там денутся, в своём Брюсселе?..
Деваться от этой дерзости греческим кредиторам: семнадцати государствам еврозоны, Европейскому центробанку и Международному валютному фонду – действительно некуда.
Одна моя знакомая, гречанка Афина, что держит в Берлине небольшую таверну, рассуждает по-житейски мудро, под стать миллионам её соотечественников: «Разве не мы придумали само слово «Европа»? Разве не мы – колыбель демократии, Старого света? Да избавься от нас Меркель сотоварищи – разве останутся они настоящей Европой!..»
На сей счёт мнения среди её посетителей расходятся в корне. Согласно последним опросам, большинство граждан Германии, ключевого кредитора греков, настроены решительно: уж лучше скорее конец этому ужасу, чем ужас без конца. Греческая экономика безнадёжна, казна бездонна, а правительство Ципраса безалаберно.
Но любопытнее другая сторона медали. Чуть меньше половины немецких налогоплательщиков продолжают твердить в унисон той самой моей знакомой: Греция – неотъемлемая часть единой Европы, несущей ответственность за Элладу, во что бы та нам ни стала. Так было, так есть и так будет всегда. За ценою не постоим.
Россияне именно так уяснили про Крым. Он наш, хотя б оттого, что в приснопамятные времена там сам князь Владимир крестился. Вот и членство Греции в еврозоне, оно же – не рационально, а сакрально. Ещё можно в национальный бюджет на будущий год вписать легенду о похищении Зевсом Европы, и покрыть этой скрепой все недоимки.
Когда дело доходит до таких аргументов, в ход идут не стройные законы экономики, а прожекты из области геополитики. И напрасно вместе с иными согражданами возмущается Вольфганг Шойбле, этим летом, благодаря гневным отповедям, ставший самым популярным немецким политиком.
Немецкий министр финансов клеймит афинских коллег демагогами и дилетантами. Но дилетантами-то, если вдуматься, оказались и предшественники Шойбле в Берлине, Брюсселе. Их стараниями балканское государство с хилым аграрным хозяйством было авансом включено в зону евро. Впрочем, даже о том, что это всё же аванс, речи тогда не шло.
В 1998 году на выборах в ФРГ победили впервые за долгие годы социал-демократы в коалиции с «Зелёными» и во главе с Герхардом Шрёдером. Для их тогдашних единомышленников, левоцентристского правительства Греции, безуспешно стремившегося к евровалюте, это был подарок судьбы. В самом деле: не прошло и двух месяцев, как на митинге в Афинах новоиспечённый глава немецкого МИДа Йошка Фишер уже распалялся перед греческим демосом: «Мы чрезвычайно рады экономическим успехам Греции, приложенным ею усилиям и, наконец, её готовности присоединиться к евро-валюте!»
В чём именно состояли те усилия, Фишер тогда умолчал. Хотя, вряд ли не понимал: и перед присоединением к евро, и после греки попросту подделывали свою финансовую статистику, экономические показатели и прогнозы. А их северные соседи по Евросоюзу в той объединительной эйфории были и сами рады обманываться. Проверить, соответствуют ли радужные цифры из Афин действительности, тогда не удосужился почти никто.
Только голландцы попытались было возразить, но их быстро одёрнули – говорят же вам: «Колыбель Старого света». Не обрести нам, значит, без неё покой. Да и других беспокойств на рубежах ЕС тогда хватало: от косовской войны до российского кризиса. Так 1 января 2001 года, задолго до Словении, Мальты, Эстонии, государство, в котором самым технологичным товаром на экспорт было оливковое масло, на равных вошло в еврозону.
В этом смысле, может, даже неплохо, что неизбежный кризис грянул всего восемь лет спустя, ударив по Брюсселю словно обухом. Ведь приобщать к единой валюте, по изначальному плану еврочиновников, следовало всех членов ЕС до последнего. Шаг за шагом, закрывая глаза на мелкие слабости соискателей. Трудно вообразить, какова была бы цена евро-валюте сегодня, если бы на волне этой дружбы народов в зону евро, помимо греков, запустили б ещё более бедных венгров, болгар, румын…
Теперь же нескрываемые гнев и обвинения на страницах немецких газет направлены лишь в адрес Греции. Да как они дали так себя облапошить? Да разве можно устраивать референдум в стране по вопросам антикризисных мер, если такое волеизъявление прямо запрещено её Конституцией? Да как обсуждать всей страной предложения кредиторов, если срок их истёк неделю назад? Да неужели неясно, что эти Ципрас и Варуфакис – популисты и провокаторы?
Чтобы добиться по итогам референдума всенародного «нет», эти двое и впрямь не жалели усилий и средств. Они и сами прежде признавали, что не сильны в современной рыночной экономике. Но если цель – мобилизовать толпу (простите, демос), специалистов лучше Ципраса и Варуфакиса, пожалуй, не найти.
По случаю грядущего разгула демократии в Афинах всю неделю ходил бесплатно общественный транспорт. На самих бюллетенях – для удобства напрасно задумавшихся избирателей – правильный ответ «нет» был специально напечатан над неправильным ответом «да». На обшарпанном здании министерства финансов, в котором до этого деньги кончились даже на карандаши для сотрудников, растянули гигантский плакат: «Говоря на референдуме «нет», мы говорим «нет» европейскому вымогательству!»
Глава финансового ведомства Янис Варуфакис за двое суток до референдума давал очередное успокоительное интервью греческому гостелевидению. Всё очень доходчиво. Министр финансов страны, банки которой без вливаний от ЕЦБ не протянут и дня, клялся последней рубашкой (галстуков Варуфакис не носит): он не даст Евросоюзу и дальше унижать простых греков. Он лично, клялся Варуфакис, заставит кредиторов подписать соглашение, выгодное для Афин, в течение двух суток.
Но не прошло и дня после, вроде бы, победоносного для него референдума, как кумир греческих левых подал в отставку. Клятвы клятвами, а только он не сумасшедший и политическим самоубийством заниматься не станет – пусть кто-нибудь другой теперь на переговорах в Брюсселе расхлёбывает кашу, заваренную Варуфакисом. Не его, победителя, это дело, о чём кредиторам вести разговор со страною, погрязшей в долгах и объявившей им ультиматум: не учите меня жить – лучше помогите материально.
Только ленивый немецкий политолог не взялся сегодня строить прогнозы, один страшнее другого. Вынужденное возвращение греков к драхме. Параллельное хождение евро. Гиперинфляция. Бегство капитала. Полное обнищание. И, наконец, народные волнения на южных рубежах ЕС – под боком у Москвы, умывающей руки, и, что серьёзнее, под носом у террористов «ИГИЛа» (запрещенная в РФ организация). Но разумней, пожалуй, попытаться понять: как такая развязка в этой греческой драме стала возможна?
Если чего и достойны рядовые греки сегодня, так это не осуждения, а сочувствия и понимания. В стране, взвалившей на себя заведомо невыполнимую задачу евроинтеграции, по прошествии этих пятнадцати лет каждый четвёртый – безработный. ВВП рухнул на 30 процентов. Половина трудоспособной молодёжи – на заработках за рубежом. При этих условиях самое впечатляющее в итогах воскресного референдума – отнюдь не шестьдесят процентов, испугавшихся новой шоковой терапии. А те почти сорок, что вопреки чудовищным лишениям и пустым заклинаниям властей, по-прежнему осознают: быть частью Европы – значит, иметь не только права, но и обязанности. Не только брать в долг, но и отдавать. Не только гордиться былыми легендами, но и уметь жить в реальности. Сколь бы болезненной она ни была.
В субботу, перед историческим днём, привести сограждан в чувство, попыталась одна из ведущих газет Греции «Kathimerini»: «Чем бы ни увенчался референдум, на утро нам придётся проснуться всё в той же стране. Не забывайте этого».
И вскоре даже тем из греков, которым на этих патриотических радостях, в самом деле, память отшибло, увы, придётся вспомнить об этом.
