За бокалом шампанского сошлись первые лица российского художественного рынка. Общее настроение дискуссии вышло благостным, спикеры были полны оптимизма, а его оппонеты - директор МАММ Ольга Свиблова и куратор Ольга Ващилина - дополняли дискуссию забавными комментариями. Похоже, собравшиеся на коктейль и лекцию были единодушны: наступает время больших перемен.
Итак, когда ничто не предвещало. Продажи аукционного дома Christie’s в 2013 году по сравнению с 2012 выросли на 29% и составили 2 миллиарда долларов. При этом 7 из 10 топовых продаж на аукционах — работы современных художников.
Цифры наглядно доказывают: сегодня Энди Уорхолл ценится выше Рубенса, не лучшего Рембрандта и не лучшего Микеланджело. А триптих Фрэнсиса Бэкона, например, ушел с торгов за 150 млн. долларов. «Но когда Фрэнсис Бэкон приезжал в Москву в 1988 году, единственным человеком, который покупал ему водку с огурцами, была я!» — вносит ремарку с места Ольга Львовна Свиблова.
Русские покупатели вышли на арт-рынок в конце восьмидесятых-начале девяностых. Сегодня музыку на торгах заказывают три группы покупателей: европейцы (и русские в том числе), американцы и китайцы, стартовавшие с 2008 года.
Чтобы стать серьезным покупателем, нужно иметь своего рода талант. Помимо, естественно, денег и своей собственной точки зрения на искусство, требуется и адское терпение. Например, Элен Уинн, установившая ценовой рекорд на Christie’s в ноябре 2013 года, купившая триптих «Три наброска к портрету Люсьена Фрейда» Фрэнсиса Бэкона за 142 млн. долларов, охотилась за этой работой на протяжении 20 лет.
Для тех, кто не готов ждать так долго, совет один: обратить внимание на ныне живущих авторов. Процент тех, кто платит за современное искусство 5 тысяч долларов и меньше, растет год от года. И кого же покупают такие коллекционеры?
До недавнего времени, например, немецкое послевоенное искусство было совсем доступным. А работы Вейда Гайтона, например, выросли в цене в несколько сотен раз за последние пять лет.
И другой пример: «молодые британские художники». Вот как менялись цены на работы Трейси Эмин, например:
февраль 2001 года — 108 тысяч долларов, 2011 год — не продана, июнь 2014 — 1 миллион 160 тысяч 456 долларов.
Как это можно предугадать? Тренировать глаз! Ходить в музеи без устали и смотреть-смотреть-смотреть. «Смотреть все хорошее, не обязательно современное искусство», - уточняет Антон Белов.
Эксперты уверены: настоящий коллекционер не останавливается никогда. Мода меняется, но вкус не подводит.
«Хотя прайс, как это ни печально, иногда, лучшее объяснение современного искусства. Он позволяет людям понять, что смотреть!» — вставляет шпильку с места Ольга Свиблова.
Но есть и культурно-географичесские предпочтения, парирует Андреас Румблер. Например, в России обожают Дамиэна Херста, в Китае к нему совершенно равнодушны, да и в Европе относятся с прохладцей. Зато Энди Уорхолл и Герхард Рихтер идут на «ура» везде.
Другой нюанс: составлять коллекцию сплошь из Уорхолла и Рихтера совершенно безопасно, но очень дорого.
Что делать? Покупать! – кричат в один голос эксперты.
«Во времена всех кризисов искусство является одной из лучших инвестиций!» — уверяет Андреас. И оговаривается: «Если вам повезет!»
