Василий Шомов
«Виноградники появились уже и под Самарой, и под Белгородом — не удивляйтесь, если через пару лет услышите о воронежских Пино нуарах» (цитата из статьи эксперта компании Simple Дмитрия Ковалева). Российские вина – не миф. Российские вина – реальность. Реальность с «защищенным географическим указанием». И она по-настоящему удивляет.
Почему мне симпатично розе (подчеркну, речь только о холодном).
Одни сегодня без конца повторяют слово «скрепы», не переставая смеются над ним и, мягко говоря, иронизируют. Другие напротив, с государственным пафосом в голосе, к месту и не к месту повторяют это слово, девальвируя его смысл. Те, кто смеются встречаются чаще.
Искусство не стареет. Если это искусство, оно всегда современно. Даже то, что было создано цивилизацией века назад — не меркнет. Мало того, множеством своих красок, оттенков, тончайших цветовых различий, оно способно влиять на нас сегодняшних. И умение увидеть цвета прошлого, рассмотреть, вслушаться и удивится таланту человека создавать вечное, наполняет нашу жизнь красотой и надеждой. Главное — захотеть это сделать.
Налитое вино должно быть выпито. Это я к тому, что существуют вещи, которые нужно доводить до конца. Особенно, если ты чувствуешь, если ты в глубине души все-таки уверен в том, что дело, которое ты делаешь, нужно, осмысленно, право. Все это тянулось долго. Писал роман почти год. Еще год правил. А потом еще два года рефлексировал, сомневался, задавал себе вопрос: «Кому это надо?» и снова правил и редактировал. Роман превратился в мою жизнь. И тут я столкнулся с феноменом НОВОГО ДНЯ: каждый день — человек другой. Мы меняемся внутри и снаружи каждый день и каждый день чуть-чуть, совсем немного, но по-другому смотрим, слышим, осознаем, оцениваем, понимаем, чувствуем, дышим и надеемся. И это превратило мою книжку в бесконечную погоню за меняющимся мной и меняющимся миром. Но на то у нас есть друзья, люди способные поддержать, ободрить и сказать слово: «Пора!» В результате книжка вышла небольшим тиражом – для друзей, приятелей, коллег. Какова дальнейшая судьба романа мне неведомо. Если он будет нужен, найдется издатель, который напечатает ее тиражом побольше. Не найдется — так тому и быть. В любом случае, маленькая премьера романа PRESSTRIP, которую я не смог бы осуществить без Euromag.ru, — совсем скоро. А теперь, один фрагмент из книжки, выбранный наугад.
Кто был мой дед, я знаю. А прадед? Смутно. А его отец? А отец прапрадеда? Откуда взялся мой род? Что делали на этой земле мои предки? В какой-то момент жизни подобные вопросы начинают лезть в голову. И хочется в этом разобраться.
Что такое быстрые BMW (Bayrische Motoren Werke — «Баварские моторные заводы») знают все, но далеко не все знают, что есть еще BWV (Bach Werke Verzeichnis — «Каталог работ Баха»). И если бы о существовании второй аббревиатуры помнили столько же людей, что помнят о существовании первой, человечеству бы жилось, наверное, чуть легче. Ибо нельзя только мчаться вперед. Нужно уметь остановиться, пусть на мгновение.
Я три раза исправлял текст. Ибо тема уж очень неоднозначна, специфична и, возможно, требует от читателя некоторого медицинского знания. В результате я все-таки не уверен, что буду верно понят. Но надеюсь.
Что бы не думали о себе, продвинутых, мы — те же самые. Мы не меняемся концептуально. По крайней мере, судя по тексту 17 века, нынешнее человечество, пусть даже самозабвенно тычущее пальцем в экран iPhone/iPad — не изменилось. То есть, уже более чем 300 лет, мы — одни и те же. Ну, как две капли! И нам, как и раньше только дай пообщаться, то есть поговорить, поболтать, потрепаться, позлословить, поумничать и покрасоваться!
Не помню кто сказал: «Самое большое удовольствие в жизни пробовать новое». Видеть, чувствовать, осязать, обонять и пробовать на вкус то, с чем раньше ты был незнаком. В Швейцарии я попробовал фондю, Шасла и гастрономические изыски Анатолия Комма и Дени Мартана.
Аэрофлоту — 90. Считаю необходимым сказать добрые слова людям, которые работают на земле и в небе, позволяя мне преодолевать огромные расстояния и чувствовать себя спокойно и уверенно. Хочу поздравить всех: тех, кто мне дает посадочный талон, тех, кто встречает на борту, тех, кто сидит за штурвалом воздушного судна, тех, кто делает мою жизнь в воздухе сытой и спокойной. И, конечно, пассажиров Аэрофлота, коими все мы периодически становимся.
К нам пришла еда. Она пришла из Европы. Нет, правильнее будет сказать, что ЭРА НОВОЙ ЕДЫ пришла к нам из Европы, найдя эмоциональный отклик в наших желудках. Не из Азии, где еды вообще немного и ее всю сразу съедают, и не из Америки, где ее слишком много, но она лишена изысков, а из Европы, где у еды особое положение. Где она — не еда-еда, а искусство.
В контексте Греции сегодня принято говорить исключительно о демонстрациях, долгах, разгонах, кредитах и побоищах, традиционно устраиваемых афинскими студентами-анархистами. А ведь есть греческие символы, куда более позитивные. Например вино.
Есть на карте Европы точки, в которые стоит приезжать. Возможно, это не будет получаться часто, но факт, что такие места есть, сам по себе обладает способностью возвращать человеку оптимизм — субстанцию интенсивно исчезающую из воздуха, которым дышим и из воды, которую пьем.
Движение на одной из линий московского метро было приостановлено из-за того, что безвестный участник современного художественного процесса, то есть «райтер», то есть мастер граффити, спрыгнул на пути и быстро изукрасил «лицо» головного вагона, замазав краской фары и написав свое имя.
Я живу в России. И паспорт у меня такой, какой есть. Меня уже не интригуют анкеты на тему внутреннего гражданства. Лет 25 назад наверняка я бы увлеченно заполнял окошечки «да» и «нет» и думал, ждал и думал, вот интересно, что же мне выпадет?
